...

Учение о предопределении, утверждающее, что все события человеческой жизни предрешены задолго до его рождения, в той или иной форме существовало у всех народов. Достаточно вспомнить древнегреческую мифологию, например, миф об Эдипе, в котором особенно ярко прослеживается идея невозможности отвратить предначертание Рока. При рождении Эдипа было предсказано, что он убьет отца и женится на собственной матери. Все попытки его родных, а позднее, и его самого избежать столь ужасной участи оказываются тщетными. Не менее трагична идея Судьбы и в скандинавской мифологии: даже боги, не избегнут предуготовленной гибели.

Христианская традиция опровергает столь беспощадную теорию предопределения, оставляя за человеком право выбора из того, что даст ему Творец. Идея предопределения особенно сильна во многих восточных религиозных и философских системах. Так, Омар Хайям посвятил немало своих философских четверостиший проблеме Судьбы, Рока, с которым человек бессилен что-либо сделать. Вероятно, подобные представления небеспочвенны – в человеческой жизни происходит немало событий, не зависящих от нашей воли, их-то и можно назвать Судьбой, но во многих ситуациях человек может и должен выбирать сам, как ему поступить.
Повесть «Фаталист» как раз и начинается со спора нескольких офицеров о мусульманском представлении о Судьбе. Вот он, извечный вопрос, мучивший многие поколения философов: «…если точно есть предопределение, то зачем же нам дана воля, рассудок? Почему мы должны давать отчет в наших поступках?»
Страстный игрок, поручик Вулич, предлагает доказать, что предопределение существует. Печорин принимает зловещее пари. Пистолет дает осечку, хотя и был заряжен. Однако Печорин не может отделаться от странного предчувствия: в чертах отчаянного игрока ему видится печать близкой смерти. Предчувствие не обмануло его – через несколько часов Вулич убит пьяным казаком.
Интересно замечание Максима Максимыча после рассказа Печорина: «Черт же его дернул ночью с пьяным разговаривать!.. Впрочем, видно, уж так у него на роду было написано!..»
В повести «Фаталист» раскрывается еще одна черта характера Печорина: его сомнение во всем. В какой-то момент он верит в предопределение, но затем снова сомневается, и именно эти сомнения, вероятно, толкают его на решительные поступки.